Неточные совпадения
«Одно честолюбие, одно желание успеть — вот всё, что есть в его душе, — думала она, — а высокие соображения,
любовь к просвещению,
религия, всё это — только орудия для того, чтоб успеть».
Мудреная наука жить со всеми в мире и
любви была у него не наука, а сама натура, освященная принципами глубокой и просвещенной
религии.
Надобно признаться, дева-родильница совсем не идет в холостую
религию христианства. С нею невольно врывается жизнь,
любовь, кротость — в вечные похороны, в Страшный суд и в другие ужасы церковной теодицеи.
Я очень ценил и ценю многие мотивы русской религиозной мысли: преодоление судебного понимания христианства, истолкование христианства как
религии Богочеловечества, как
религии свободы,
любви, милосердия и особой человечности, более, чем в западной мысли выраженное эсхатологическое сознание, чуждость инфернальной идее предопределения, искание всеобщего спасения, искание Царства Божьего и правды Его.
Его
религия есть
религия страха и насилия, а не
любви и свободы, как у Тареева, это
религия трансцендентного эгоизма.
Религия Христа есть завет
любви, а не жертвы,
религия Спасителя — Сына Божьего, а не спасителей-человеков.
Вся историческая драма
религии Нового Завета в том, что Новый Завет человека с Богом, Завет
любви и свободы не был еще соборным соединением человечества с Божеством.
В
религии Христа кровавая жертва заменяется жертвой бескровной — евхаристией, приобщением к вселенской жертве Христа, отменившей все другие жертвы, а Закон заменяется свободной
любовью.
В
религии Христа свобода ограничена только
любовью, христианство —
религия свободной
любви и любящей свободы.
Воображение его было преисполнено чистыми, грандиозными образами
религии и истории, ум занят был соображением разных математических и физических истин, а в сердце горела идеальная
любовь к Мари, — все это придало какой-то весьма приятный оттенок и его наружности.
— Да, но это название ужасно глупое; они были политеисты, то есть многобожники, тогда как евреи, мы, христиане, магометане даже — монотеисты, то есть однобожники. Греческая
религия была одна из прекраснейших и плодовитейших по вымыслу; у них все страсти, все возвышенные и все низкие движения души олицетворялись в богах; ведь ты Венеру, богиню красоты, и Амура, бога
любви, знаешь?
Религия, почва и
любовь — вот триада, которой поклоняется Плешивцев и в которой он видит так называемую русскую подоплеку.
Любовь, освобожденная от темных пут собственности, станет светлой
религией мира, а не тайным позорным грехом в темном углу, с оглядкой, с отвращением.
Человек божеского жизнепонимания признает жизнь уже не в своей личности и не в совокупности личностей (в семье, роде, народе, отечестве или государстве), а в источнике вечной, неумирающей жизни — в боге; и для исполнения воли бога жертвует и своим личным, и семейным, и общественным благом. Двигатель его жизни есть
любовь. И
религия его есть поклонение делом и истиной началу всего — богу.
А мать — существо бездушное, кулак-баба, заключающая в китайских церемониях — и
любовь, и
религию, и нравственность.
Когда
любовьЕсть ложь, то все понятия и чувства,
Которые она в себе вмещает:
Честь, совесть, состраданье, дружба, верность,
Религия, законов уваженье,
Привязанность к отечеству — все ложь!
— На Украине народ, пожалуй, более поэт в
религии, — рассказывает Ромась, — а здесь, под верою в бога, я вижу только грубейшие инстинкты страха и жадности. Такой, знаете, искренней
любви к богу, восхищения красотою и силой его — у здешних нет. Это, может быть, хорошо: легче освободятся от
религии, она же — вреднейший предрассудок, скажу вам!
В тех сферах, в которых личность сохранила необходимость проявления ее в деяниях очевидца, в
религии, например, не одно возношение лиц, но и нисхождение к лицам, сохранение их; в ней вера признана мертвою без дел,
любовь поставлена выше всего.
Религия,
любовь к добродетели, к трудам, к порядку, чувствительность к несчастию ближних, рассудительность или повиновение сердца уму принадлежит к первому;
любовь к отечеству, к его учреждениям и все свойства, нужные для их целости, входят во второе (351–352).
Потом неудовлетворенная потребность
любви, находившая выражение в одной природе и
религии.
Таково было отношение к этому еще в Ветхом Завете: борьба с культами женских божеств («астарт» [Астарта — в финикийской
религии богиня земного плодородия,
любви, а также Луны.
Между прочим, нельзя не поражаться близостью основного и наиболее интимного мотива федоровской
религии; религиозной
любви к умершим отцам, к существу египетской
религии, которая вся вырастает из почитания мертвых: весь ее культ и ритуал есть разросшийся похоронный обряд [Египетская
религия основана на вере в загробное существование и воскресение для новой жизни за гробом, причем культ богов и умерших Озириса и Озирисов (ибо всякий умерший рассматривался как ипостась Озириса) сливается в один ритуал.
Мнимая мораль без
религии, может быть, помогает вести добропорядочный образ жизни, поступать правильно, уклоняться от зла, но только из страха перед наказанием в чувственном мире, а совсем не из
любви к добру, и существует из самой себя (нем.).
В том, что Федоров говорит при обосновании своих идей о семейном характере человечества, о
любви сынов к отцам и о культе предков, как существенной части всякой
религии, содержится много глубоких истин.
Но для философии существует лишь отвлеченное абсолютное, только постулат конкретного Бога
религии, и своими силами, без прыжка над пропастью, философия не может перешагнуть от «бога интеллектуального» и «интеллектуальной
любви к нему» к личной
любви к живому Богу.
Религия, школа, самое чувство
любви к родине, — все это вдруг сделалось предметом самой бессовестной эксплуатации.
И, поскольку
религия отрицает свободу
любви, она находится во власти социальной обыденности и исполняет её заказы.
Парадокс отношений между личным и сверхличным (или общим по несовершенной терминологии) разрешается в
религии богочеловечества, в идее богочеловеческой
любви, единственной идее, которая личность не уничтожает.
Тайна
любви, тайна брачная — в Духе, в эпохе творчества, в
религии творчества.
Не раз уже было говорено здесь, что христианская
любовь совсем не была еще раскрыта человечеством в
религии искупления.
Любовь осталась эзотерической, невыявленной тайной
религии Христа, мистическим ее преданием, приоткрывавшимся лишь в жизни немногих избранников.
Именно Достоевский много дает для христианства будущего, для торжества вечного Евангелия,
религии свободы и
любви.
Но положительный пафос его был в небывалой
религии свободы и свободной
любви.
Религия Христа есть
религия свободы и
любви, свободной
любви между Богом и людьми.
Эта история, в которой мелкое и мошенническое так перемешивалось с драматизмом родительской
любви и вопросами
религии; эта суровая казенная обстановка огромной полутемной комнаты, каждый кирпич которой, наверно, можно было бы размочить в пролившихся здесь родительских и детских слезах; эти две свечи, горевшие, как горели там, в том гнусном суде, где они заменяли свидетелей; этот ветхозаветный семитический тип искаженного муками лица, как бы напоминавший все племя мучителей праведника, и этот зов, этот вопль «Иешу!
Через несколько дней после этого, на одном из обворожительных праздников, который давала Элен, на своей даче на Каменном Острову, ей был представлен немолодой, с белыми как снег волосами и черными, блестящими глазами, обворожительный m-r de Jobert, un Jésuite à robe courte, [г-н Жобер, иезуит в коротком платье,] который долго в саду, при свете иллюминации и при звуках музыки, беседовал с Элен о
любви к Богу, к Христу, к сердцу Божьей Матери и об утешениях, доставляемых в этой и в будущей жизни единою истинною, католическою
религией.
И в первый раз Соня почувствовала, как из ее тихой, чистой
любви к Nicolas вдруг начинало выростать страстное чувство, которое стояло выше и правил, и добродетели, и
религии; и под влиянием этого чувства, Соня, невольно выученная своею зависимою жизнью скрытности, в общих неопределенных словах ответив графине, избегала с ней разговоров и решилась ждать свидания с Николаем с тем, чтобы в этом свидании не освободить, но, напротив, навсегда связать себя с ним.